`Казанова, Стендаль, Толстой — писал С. Цвейг, знакомя читателей с этой книгой, — я знаю, сопоставление этих трех имен звучит скорее неожиданно, чем убедительно, и трудно себе представить плоскость, где беспутный, аморальный жулик… Казанова встречается стаким героическим поборником нравственности и совершенным изобразителем, как Толстой. В действительности же… эти три имени символизируют три ступени — одну выше другой… в пределах одной и той же творческой функции: самоизображения`.
Отзывов пока нет.